Алексей Зверев, родившийся в селе Неварь Курской области, пришел на службу в милицию в 1985 году. До этого переехал к родственникам в Сызрань, выучился на слесаря в ПТУ, увлекся классической борьбой. Спорт любит до сих пор: по воскресеньям играет с ветеранами в футбол на стадионе «Динамо». Работа оперативником для него — дело всей жизни.
— В нашем деле важно, какие тебе попадаются наставники. Мне с ними повезло. Когда пришел в милицию и в дальнейшем мне помогали начальник РОВД Штырлов Владимир, зам Игонин Валентин, Горяйнов Валерий, Цыганков Владимир, Крюков Валерий, Кошарин Николай, Виктор Богаткин, начальник уголовного розыска Октябрьского РОВД. Благодарен им. Это коллеги, друзья, очень уважаемые люди. И, конечно, всегда разделяли мои устремления жена и двое детей.
«Начальника СИЗО № 2 застрелили с двух стволов за замечание»
Все свои дела Алексей Зверев помнит отлично. Фотографии жуликов и потерпевших, приговоры, вырезки из газет — офицер бережно хранит все свидетельства прошлого и демонстрирует нам при разговоре.
— Вот без вести пропавший Виктор Грачев, — показывает снимок Алексей Александрович. — В начале девяностых было дело. Работал он в больнице Семашко урологом, а еще машины продавал. Вышли на него, обнаружив закрытую «Ниву» на 8-й Радиальной. Вместе с сотрудниками отдела по борьбе с организованной преступностью действовали. Поймали две группы по угону транспорта, одна из которых числилась за братьями Ежковыми. Они Грачева и убили. Встретились с ним, вывезли на Травяную. Предложили написать записку, чтобы деньги отдали за него, тогда отпустят. Денег никто не дал по тем адресам, которые Грачев указал. Они подумали, что он их обманул, и застрелили его. Пытались сжечь, не получилось. В итоге на санках вывезли и в рыбацкую лунку опустили на Волге. Тело так и не нашли, пошла весна, пошел лед и все. Я запомнил из этой банды товарища по фамилии Мефтахутдинов. Он через 6 лет освободился, ушел в группировку, как мы думаем, братьев Беркутов и при разборках, когда они уезжали втроем с Кинеля на «восьмерке», был расстрелян вместе с остальными своими спутниками. Он был даже ближе не к Беркутам, а к их другу — Лисину, по кличке «Ильич». Разборка же была по традиционному тогда поводу — делили пространство.
1997 год, октябрь. Дерзкая расправа, которая потрясла всю страну даже в суровые девяностые. Застрелен начальник СИЗО № 2 в Сызрани — полковник Евгений Бородин, слывший борцом с авторитетами и блатными. Версий ходило много, а в раскрытии преступления приняли участие и оперативники из Самары, в том числе Зверев, тогда работавший в МОБУ — межрайонном отделе по борьбе с убийствами:
— Группу по раскрытию этого преступления возглавлял Сергей Антонов, заместитель начальника МОБУ. Убийца Бородина — Владимир Живаев. Он был в федеральном розыске, являлся участником преступной группы из 18-19 человек, орудовавшей в Ростове. Они промышляли разбоями и убийствами. Почти всех задержали ростовские коллеги, 2-3 человека убежали. Живаев прятался в Сызрани, и Бородина он убил в подъезде. Расстрелял с двух пистолетов, и бросил их. А за что? Тот сделал преступнику замечание, когда он «мочился» в подъезде.
На Живаева вышли благодаря слаженной оперативной работе, а задержали его почти случайно:
— Долго занимались, а потом поступила информация, что он в Самаре. Не расплатился с таксистом, побил его. Ехал с какой-то пьянки. Таксист вызвал милицию. Проверили и получили информацию из Сызрани: он и убил Бородина. Когда мы его взяли, он был «пустой», без оружия. Так как дело на группу завели в Ростове, там его и осудили.
Братья Беркуты и банды из девяностых
Оперативник работал в подразделениях, которые вели активную борьбу с организованной преступностью. ОПГ, банды девяностых — их отношения и состав так запутаны, по словам Зверева, что впору схемы рисовать. Одни из самых ярких представителей — братья Беркуты.
— Они из Новокуйбышевска, занимались спортом, боксом. В начале-середине девяностых вместе с единомышленниками, людьми, которые были рядом, создали группу, — рассказывает ветеран. — Промышляли вымогательством, одного из них даже задерживали за это. Деньги забирали. Олег «Парамон» Родионов, Евгений «Ильич» Лисин, Миша Куделя — много людей было в этой компании. Они выбирали коммерсантов, кого-то им показывали. Приезжали, требовали деньги: «Будешь платить, откажешься, примем меры». Делили территорию, убивали соперников. Стрелки, разборки, все это было...
— С чего все началось?
— 1993 год. Убит Юра Кувалда и женщина, которая занималась ГСМ. Длинный плащ, расстрел на Арцыбушевской, 3. Юра был из группы Беркутов, борьбой занимался классической в Самаре, я его знал. Поступила информация, что убийство могли совершить некто Круглов с сообщником, по заказу, чтобы деньги не вернуть. Третьим лицам. Еще был Митрофанов (фамилия изменена), группа «Коникс». Между этой женщиной и группой был конфликт, что за ГСМ с ней не расплатились. Она сказала, что примет ответные меры и происходит убийство. Круглов этот пропадает потом. Предположительно, это одно из первых убийств в этой цепочке. Было еще одно, раньше. Вице-президента «Юкоса» зарезали. Но этот след тянулся с Подмосковья, Беркуты тут не при делах скорее. Не исключали, что на убийстве в конце 1991 года, когда в голову выстрелили директору нефтеперерабатывающего завода Ивана Дика, они были как-то замешаны. Но я там не работал, не могу знать наверняка.
— Беркуты делили территорию с Митрофановым?
— Нет, они делили территорию со всеми. Хотели, чтобы были они и кроме них никого. Но были другие, «С.О.К.», например. И на этой почве было много разборок, убийств. В конечном же итоге, и у них, и у других — все упиралось в деньги.
— Почему это не останавливали?
— Мы с этим боролись. Беркут сидел за вымогательство, Митрофанова я сажал за хранение оружия. Беретту у него нашли в машине, итальянский, красивый блестящий ствол. Впервые тогда такой увидел. Но много дел не раскрыто, потому что делалось через третьи лица, исполнителей, которых в итоге тоже убивали.
— Чем все закончилось?
— От Беркутов практически ничего не осталось сейчас, их самих убили.
Воры в законе
Следующая фотография в руках Зверева интригует. Там знакомое лицо — известный певец, а рядом с ним — воры в законе. В том числе и самарский — Китаец.
— Это они в Сочи сфотографировались. Якутенок, Усаян, Дед Хасан, Китаец... Часть уже покойники, а Китаец раскоронован уже. Он вообще не сидел никогда, денег привез и его сделали вором. Он инженер банка, с деньгами. Вот и отдал их «уважаемым» людям, а те посидели, подумали, говорят: «Да, будешь». И стал он вором в законе — Китайцем. Потом деньги кончились, он вором перестал быть.
— Вором можно стать за деньги?
— Изначально было не так. Вор должен быть сидевшим, не должен служить в армии, власти не должен служить, дружить с ей, не должен работать. Сейчас эти понятия устарели. А традиционно вор — это сиделый, кто понятия выполняет, то есть условия, которые говорит сходка. На сходке и коронуют, обязательно должно быть 2-3 рекомендации. В Самарской области воров не было сначала. Потом Важа Рамишвили появился, Важу расстреляли, так как Самара считалась местом без воров. Китаец, еще один вор с Оренбурга. Того тоже застрелили потом в подъезде в Октябрьском районе, не раскрыто дело.
1999 год, ближе к концу, начальник МОБУ Алексей Зверев оказывается в эпицентре скандала. В газетах появляются статьи, где авторы намекают на то, что он вышел за рамки дозволенного. Приказал, мол, своим бойцам «наказать» мужчин с поселка Петра Дубрава, которые, якобы, собирали несовершеннолетних девушек с улицы — всех, кто приглянется — и увозили к себе в апартаменты для развлечений:
— Макаренко (фамилия изменена) и Макоткин — группа у них своя была. Макоткина застрелили потом. Макоткин представитель Беркута был, но не бандит. Грамотный товарищ. Вот он в свое время Макаренко и подобрал, вместе сработались, думал, что-то выйдет путевое из него. Офисное помещение у них было, которое построил Макоткин на территории пожарной части и порохового завода. Сидел Макаренко у себя в Петра Дубраве, а потом у него крыша поехала и на майские праздники стал таскать к себе в офис местных девушек. Не только сам собирал, группа у него была — дурачков деревенских. Едут по улице, видят девушек, хватают, заталкивают в машину и туда тащат к себе, развлечься им захотелось. Молодые девушки, несовершеннолетние. Несколько дней их эти мужики держали.
Пошла коллективная жалоба от родителей на изнасилование, движение пошло, а кончилось тем, что против моих сотрудников возбудили дело. После обращения родителей нам направили отдельное поручение на исполнение, на место выдвинулась группа наших сотрудников. Приехали, задержали эту группу всю и Макаренко в том числе. Возможно, заставили искупаться их мои сотрудники — бассейн там был большой в офисе, где эти люди купали девчонок. Возможно, наши опера не мягко обошлись с этими ребятами... В общем долго тянулась тема, «давилово» в СМИ пошло, меня чуть ли не с наркотрафиком связывали, а сотрудников троих осудили моих — уволили с МВД. Макаренко же отскочил. Сейчас он уехал из Самары.
Убивали за картошку и окорочка
О преступниках, убивавших людей за консервы, тоже писали много. Это была банда братьев Мирзалиевых, расстреливающая людей за картошку и окорочка. Семь человек в течение полутора лет совершили как минимум двенадцать убийств, два десятка вооруженных налетов, изнасилования, кражи и не только...
— 97-98 годы. Банда орудовала на трассах ближе к Сызрани, Октябрьску, Ульяновской области. Фуры перевозили картошку, окорочка, консервы и так далее. Останавливались переночевать, а к ним подходила группа лиц. Отводили от машины и убивали их. Мы не знали, кто это, потому что они все тут были проездом. И только одному перевозчику картошки повезло, в затылок стрельнули — а они клали жертв лицом в низ и стреляли — пуля прошла через голову. Он выжил, выполз на дорогу, ни к кому не стал обращаться, очень боялся. Его отвезли в Чувашию проезжие, и только там он рассказал, что с ним произошло. И оттуда пошла информация к нам. Мы быстро все организовали, нашли чувашскую эту фуру, куда картошку загружали нашли, трупы нашли и группу эту установили и всю ее доказали. Задержание было сложным. Они охотились на мужа с женой, которые торговать ехали, настигли их в Самарской области, убили и скрылись в Дагестане, где война идет. Мы нашли их и поймали там. Нескольких на пожизненно осудили по новому кодексу.
Группа молодых людей, больше пятнадцати человек, старшему — 18, младшему — 13. Как минимум, три жертвы. Убийства уже из двухтысячных. Алексей Анатольевич подчеркивает, что в раскрытии таких зверств участвует не один человек, а целая следственно-оперативная группа, которая создается после преступления.
— Мы вместе с городом занимались тогда этими преступлениями. Пошло с того, что труп нашли парня, душевнобольной он был. Мать заявила о его пропаже. Быстро установили, где и с кем был. Два или три брата там в этой компашке. Задержали, растащили по кабинетам и один на другого начали рассказывать... Дети из детских домов, учились в учреждениях для отстающих в развитии. Подростки, которые болтались на дачах, бутылки собирали, сдавали, дышали дихлофосом и ошалевшие потом шли по улицам, резали, как правило, поддатых мужиков. Тех, кто с ним знакомился. Одному ляжку отпилили, спалили и съели. Был у них и лидер — отвязанный, который ножом активнее всех тыкал. Его не осудили в свое время, так как 14 не исполнилось. А потом, как 14 стукнуло, он сказал: «Я все равно зарежу кого-нибудь». И зарезал потом.
Упомянул ветеран МВД и про Александра Ряполова. Мужчина залезал через окна к жительницам Самары, насиловал их и обворовывал. Полицейских этот преступник просто измотал и лишь благодаря новшествам в работе его удалось привлечь к ответственности.
— Он забирал золотишко, заодно и изнасилования совершал. Жара была, первые этажи домов, люди раздетыми спят. Где-то после 2-3 ночи он выставлял сетки оконные и залазил. Не включая свет, совершал насильственный половой акт, забирал, что на виду лежало. Брал драгоценности, но у одной ему попугай приглянулся. Он его забрал и телевизор. Фактов 8-10 было. Долго бегали за ним, он уже знал, что его ищем. Наглел беспредельно. Ориентировки давали, особая примета — татуировка на руке. Так он наколку свою цветной сделал. На продаже золота он вылез у нас все-таки, у скупщиков засветился. Недоработки были дурацкие тогда, процессуальные, потому что он сидел уже в свое время, за изнасилование в том числе, но карточку на него составили так, что сперва написали разбой. Он насиловал и грабил, но как насильник не стоял не учете. И в итоге он уже оставлял следы в домах биологические, наглел, но через несколько месяцев мы его все-таки задержали, по ДНК причастность всю установили.
Руслан Лосанов — преступник не совсем обычный. Убивал всех, кто встретится, а когда попался, то попросил посадить его навсегда.
— Бродяга, где останавливался, подрабатывал, там и убивал. Междугородний преступник, у нас поймали и пожизненное дали, — объясняет Зверев. — Шесть убийств у него. Пил с людьми, ссорился с ними, избивал, чем под руку попадется, сжигал...
Оперативник показывает нам показания, которые давал Лосанов по последнему своему эпизоду. Из них много становится понятно:
«...Шел по территории поливных огородов, расположенных заАО «Синтезкаучук». У меня с собой было две бутылки вина и бутылка водки. Услышал шум в одном из домиков. Зашел на участок. Увидел незнакомого мужчину лет пятидесяти, как узнал позднее, его фамилия была Ченцов. Я с ним распил бутылку вина и ушел. По пути встретил мужчину с женщиной. Тоже с ними выпил. Поссориться не вышло. Тут подошел Ченцов и вновь стал зазывать в свой домик. Вернулись, опять выпили. Началась ссора, затем драка. Я схватил какой-то железный предмет и стал им наносить удары. Много ударов нанес. Потом эту железку воткнул Ченцову в правое ухо. Убедившись, что убил его, забрал у него из кошелька три тысячи рублей, 25 талонов на лечебно-профилактическое питание, велосипед. На велосипеде доехал до Жигулевска. Там остановил машину и за 250 рублей доехал до Сызрани, велосипед положил в багажник. В Сызрани меня задержали работники милиции, доставили в ГОВД. В камере ночью 1 ноября 1999 года я написал чистосердечное признание во всех убийствах, без дат и точной хронологии. Время для меня значение не имело и не имеет».
Различных историй у Алексея Зверева набралось за время службы достаточно. В полицейских коридорах и про него легенды ходят. Сам же оперативник воспоминаниям предается редко, ведь надо работать — с ветеранами МВД и с молодежью, для которых опыт такого матерого сотрудника бесценен.
